С обретением государственной независимости в Казахстане наступает великая эпоха переоценки ценностей. Позже исследователи назовут этот противоречивый и во многих аспектах болезненный процесс «обвалом» ценностей.
Структура общественного сознания довольно сложная, в ней выделяют два основных уровня — обыденно-практическое сознание и научно-теоретическое сознание. Как правило, обыденно-практическое сознание связывают с социальной психологией, научно-теоретический уровень — с идеологией как важнейшей его частью. По носителю или субъекту общественного сознания выделяют — индивидуальное, групповое и массовое. Соответственно носителем индивидуального сознания является отдельный человек, индивид, группового сознания — социальная группа, носителем массового сознания — группа людей, объединенная какой-либо идеей, целью. Многие социологи выделяют также сознание толпы и сознание массы. Следует иметь в виду, что толпа группируется для достижения определенной цели, имеет своего лидера или руководителя для совместных акций, например, на митинге или демонстрации. Масса может олицетворять собой и все население общества как абстрактное понятие, вспомним понятие «народные массы».
Общественное сознание представляет собой совокупность разнообразных духовных явлений, отражающих все сферы жизни общества. Выделяют следующие основные формы общественного сознания — мораль, искусство, религию, философию, науку, политику, право. Сравнительно недавно к ним стали добавлять экологическое, экономическое и другие виды и формы общественного сознания. Все эти виды, формы и уровни общественного сознания взаимодействуют и постоянно влияют друг на друга. Особое место занимает идеология как система идей и теорий, ценностей и норм, идеалов и тенденций. Идеология способна развивать или тормозить существующие общественные отношения. Становление толерантного общественного сознания проходит под воздействием материально-экономической жизни, с одной стороны. С другой стороны, политические и экономические преобразования более успешны при наличии зрелого толерантного общественного сознания, соответствующей подготовленности граждан. Точнее, общественное сознание способно создать иное поле для реализации прогрессивных тенденций и социальных возможностей.
Переход к другой социально-экономической парадигме, смена мировоззренческой оптики, установка на принципы и ориентиры, которые прежде подвергались беспощадной критике и разоблачались как «буржуазные» — все эти перемены привели общественное сознание в состояние крайнего смятения. Прежде однородное по своему мировоззренческому настрою, подчиненное идеологическому диктату официального марксизма, общественное сознание «раскололось», появилось множество противоположных векторов, выражающих отношение различных этносов, социальных слоев к исторически масштабным потрясениям, преобразившим повседневный уклад и привычные жизненные практики миллионов людей.
Этот тезис требует, однако, уточнений. Таким ли однородным по идеологическому заряду было общественное сознание накануне обретения независимости? Социология в лице Макса Вебера уже доказала простую, но неоспоримую истину: переворот в социально-экономическом бытии возможен только тогда, когда уже совершена некая переоценка ценностей, осуществлено изменение общественного сознания. Если помнить об этой истине, то следует признать, что накануне знаменательных, судьбоносных событий общественное сознание в известном смысле уже было подготовлено к восприятию и — более того, к участию его носителей в решающих социальных трансформациях. Оно было неоднородным, противоречивым по своему мировоззренческому настрою. Определенная часть населения придерживалась марксистских догм, заученных идеологических формул, тиражируемых и в школьных учебниках, и в официальной прессе. Но были и те, кто помнил о сталинских «чистках», о гибели цвета казахской интеллигенции, геноциде, постигшем казахский народ. Бравурные марши и лучезарные песни типа «Широка страна моя родная…» не могли заглушить боли невосполнимых утрат и законного сомнения в обещанном сверху торжестве справедливости и всеобщего счастья. Можно с уверенностью сказать, что благостные нотки общего идеологического фона сопровождались мощными критическими аккордами, которые становились особенно звучными в периоды оттепели, а позже — перестройки. Так что общественное сознание в ценностном аспекте было подготовлено к грядущим переменам.
Однако изменение социально-экономической системы координат и что еще важнее -обретение Казахстаном государственной независимости радикально изменили соотношение векторов общественного сознания. Решающим стало сочетание социального и этнического факторов. В социальном разрезе предстоял еще никем и никогда не апробированный переход от социализма к капитализму. Для общественного сознания возникли в этой связи труднейшие проблемы. Во-первых, переход должен был осуществляться продуманно и сознательно, согласно хорошо проработанным социальным планам и программам. Это явно противоречило общепризнанным постулатам марксизма, в соответствии с которыми капитализм развивается стихийно, а сознательно и целеустремленно можно «строить» только социализм. Во-вторых, в ценностных модальностях капитализм рисовался в негативных красках как бездуховное общество потребления, в котором, как хорошо показал Маркс, человек попадает в ситуацию отчуждения и от своей деятельности, и от продуктов своего труда, и от самого себя. И вот теперь именно такое общество, в котором люди живут в условиях отчуждения и овеществления, предстояло «строить» отказываясь от «более высокой» и «совершенной ступени» общественно-исторического развития, ориентированного на преодоление отчуждения и социальную справедливость.
Но еще более важным, точнее, доминирующим оказался этнический аспект трансформации общественного сознания. Независимость, суверенитет обнаружили непрочность, хрупкость того общественно-исторического феномена, который напыщенно именовался «советским народом». И в Казахстане, и в России жил все тот же «советский народ», безликий и безличностный, культура которого была «национальной» по форме и «социалистической» по содержанию. Суверенитет выявил абстрактность этого многие десятилетия декларируемого понятия. Подспудно уже зрели ростки национального самосознания, не желающего укладываться в прокрустово ложе абстрактных схем. Декабрьское восстание 1986 года в Казахстане стало решающей вехой в становлении обновленного и толерантного общественного сознания, выявившего разлом по этническим границам. К моменту объявления Казахстана независимым государством этнический фактор общественного сознания, тесно связанный с социальным, стал доминирующим.
Таким образом, в период обретения Казахстаном независимости выделились две составляющие общественного сознания: социальная и этническая. И обе они оказались противоречивыми.
Если говорить о социальном измерении, то и здесь противоборствовали две тенденции. С одной стороны, сохранялась устойчивая ориентация на социалистические ценности коллективизма и патернализма, а переход к новой социально-экономической парадигме воспринимался как трагедия, крах системы ценностей, скольжение в идеологический вакуум. С другой стороны, обнаружилось тяготение к новой системе ценностей, которую нес с собой рынок: демократия, гражданское общество, индивидуальные свободы. Первой позиции придерживались, в основном, люди старшего поколения, настороженно воспринимавшие ценности свободной конкуренции, а второй — главным образом, молодежь, мобильная, способная перейти к непривычным типам поведения и к прагматическим ценностным ориентациям, нацеленным на успех любой ценой, пусть даже ценой отказа от «устаревших» в новое время представлений о чести и порядочности.
Два разнородных вектора общественного сознания маркировали и межпоколенные взаимоотношения. Еще предстояло выяснить, что девальвация марксистских идеологем не означает инфляции ценностей как таковых. Вечные, универсальные ценности остаются неизбывными: Истина, Добро, Красота, Любовь, Верность, Честь. Еще предстояло понять, что ценности рынка не могут быть принятыми без корректировки, внесения и учета социальных параметров. Предстояло, стало быть, разработать новую систему ценностей, определить иные мировоззренческие модели толерантного общественного сознания, соответствующие особенностям и своеобразию казахстанского общества.
Эта труднейшая и неотложная задача, от решения которой зависела эффективность осуществляемых экономических, социальных и политических реформ, выявила, что соотношение социального и этнического измерений общественного сознания отныне радикально изменилось. В советские времена превалировали социальная составляющая, поскольку национальный вопрос в принципе считался для советского народа полностью и окончательно решенным. И только подспудно, в тайниках коллективного бессознательного зрел протест против обезличивания, утраты богатого национального образа мира и национального культурного наследия. Независимость всколыхнула все эти силы народного духа и казахского национального самосознания. Этнический фактор общественного бытия и общественного сознания становится доминирующим. Все социальные проблемы, приватизация, становление национального капитала, формирование рыночной структуры хозяйствования, развитие демократии и гражданского общества — все это многообразие проблем получает свою определенную окраску в свете самой главной, ключевой проблемы — этнической.
Казахстан в момент обретения суверенитета был полиэтническим, поликонфессиональным государством с преобладанием русскоязычного населения. Дружба народов в контексте советских реалий рассматривалась как одна из высших ценностей. И можно было бы с этим согласиться, если закрыть глаза на то, какой ценой сохранялась эта дружба: отказ от национальной самобытности, национальных обычаев и традиций, собственного родного языка. Категорию «дружба народов» предстояло переосмыслить, заново ответив на вопрос: что такое этнос, нация, народ, диаспора, национальные меньшинства, как, укрепляя дружбу и взаимопонимание, сохранить национальную идентичность и свое национальное лицо.
Этническая составляющая общественного сознания стала доминирующей, поскольку именно на этом направлении выяснялся самый актуальный вопрос: как определить и найти национальную модель казахстанской экономики и социально-политической структуры? Как встать на путь демократии и рынка с их ценностями индивидуализма и собственности и сохранить традиции, отвечающие национальному менталитету, ориентированному на коллективизм и социальную солидарность? Как утвердить в цивилизацион-ном пространстве своеобразие Казахстана в качестве евразийской державы, где сходятся пути Востока и Запада, Юга и Севера?
Ответ на эти непростые вопросы определялся способом решения этнической проблемы. Теоретически существовало несколько вариантов и сценариев решения, и все они были представлены на уровне общественного сознания. Первый ответ был связан с небывалым подъемом казахского национального самосознания, всплеском интереса к родной истории и культуре, подтвердившим, что историческую память народа уничтожить и стереть невозможно. Это умонастроение, вполне исторически оправданное и закономерное, привело, однако, к издержкам этнократического толка. Конституция 1993 года закрепила в своих исходных позициях идеологию этнократизма, что вызвало ответную реакцию: началась массовая миграция русскоязычного населения, этнических русских в Россию, этнических немцев — в Германию. Покидавшие Казахстан были, в основном, люди квалифицированные, с высоким образовательным цензом. В результате, население республики сократилось более, чем на 1 миллион, а экономика потеряла трудоспособные кадры.
Второй этап в решении этнической проблемы начинается с утверждением Конституции 1995 года, в первой статье которой решительно опровергается идеология этнократиз-ма. Субъектом государственности признается отныне «народ Казахстана, объединенный общей исторической судьбой». Именно он созидает свою государственность на исконно древней казахской земле. Это означает, что Конституция опирается на иную чем прежде, концептуальную схему: казахский этнос, являясь доминирующим, берет на себя высокую ответственность за свою собственную судьбу и судьбу всех других этносов, интегрируя их в единую целостность — народ Казахстана. От этой позиции будет пройден путь в десятилетие, когда будут осознаны императивы согласия и взаимопонимания, начнутся поиски общенациональной казахстанской идеи как сложной системы чувств, мыслей и представлений, позволяющих сплотить и объединить все многочисленные этносы Казахстана в единое целое. Спустя десятилетие будет создана и реализована благодаря трудам и инициативе Президента Республики Казахстан Н.А.Назарбаева казахстанская модель межэтнического и межконфессионального согласия, получившая одобрение широкой мировой общественности.
Новая Конституция, изменившая курс национальной политики государства, приостановила миграцию русскоязычного населения. В республику стали возвращаться те, кто не нашел своего счастья в далеких краях, признав тем самым, что их Родиной является Казахстан, Была разработана государственная программа приема и обустройства казахов, которые возвращались на свою историческую родину. Постепенно возрастал процент коренного населения, которое через несколько лет стало составлять большинство (более 60% от общей численности) населения республики.
Расслоение общественного сознания по этническому признаку в этом новом социокультурном контексте постепенно преодолевалось. Наметилась устойчивая позитивная тенденция к снятию этнических противоречий и формированию такой исторической общности, как казахстанский народ, объединенный единой системой ценностей. У некоторых политологов при упоминании термина «казахстанский народ» до сих пор появляется нежелательная ассоциация с теоретически обанкротившимся понятием «советский народ». Следует разъяснить, что «казахстанский народ» конституируется совершенно иным теоретическим концептом. Если становление «советского народа» происходило на основе подавления единичного всеобщим, то формирование «казахстанского народа» происходит на основе развития и процветания единичного, т.е. складывается на основе национальных образов мира.
Общественное сознание эволюционирует, следовательно, от расщепленности, фрагментарности, противоречивости по этническому признаку, к более целостному состоянию, доминантой которого становится единство, взаимопонимание, согласие и толерантность. Можно сказать, что возрождается ценность такого понятия, как дружба народов, понимаемая, однако, с новых позиций и методологических подходов, с учетом изменившихся в результате трансформации казахстанского общества социальных реалий. На повестку дня выдвигается задача формирования новой системы ценностей, т.е. мировоззренческого базиса, способного сплотить все этносы республики в единый народ.
Решение этой задачи было связано с рядом теоретических трудностей. Во-первых, избавление от идеологического диктата породило мнение о том, что свобода предполагает плюрализм, отказ от навязанной сверху идеологической схемы, требующей безоговорочного подчинения. Плюрализм стал модным словечком, лозунгом эпохи. Свежий ветер перемен позволял, казалось, вздохнуть свободно.
Однако скоро обнаружилось, что плюрализм — весьма сомнительная стратегия, не оставляющая возможности единства через различия, т.е. формирования единой системы ценностей, сплачивающей людей в такую целостность, как казахстанский народ.
Плюрализм разобщает, разъединяет, не позволяя сформироваться единому полю взаимопонимания и диалога, предполагающих единство через различия. Нужна общая система ценностей, идеология, понимаемая как система идей, моделирующих образ социального целого с позиций должного. Становящееся толерантное общественное сознание сохраняет множественность позиций и подходов, и именно благодаря такому сохранению и дозволению различий, должно получить единый ценностный импульс, позволяющий говорить о гражданской идентичности, о формировании казахстанского патриотизма через национальный казахский патриотизм.
Во-вторых, возникает вопрос: какой должна быть эта единая система ценностей, как можно совместить ценности либерального толка, связанные с переходом к рыночной экономике и правовому, демократическому государству — право на собственность, чувство хозяина, индивидуализм, личная ответственность и инициатива — с традиционными ценностями коллективизма и социальной солидарности, которые укоренены в национальном менталитете этносов Казахстана? Ведь модернизация предполагает, что Казахстан должен сохранять свои культурные традиции, а не пересаживать бездумно западные образцы на национальную почву. Каким же образом совместить несовместимое: индивидуализм и коллективизм, свободу и приверженность к патернализму? Ответ был найден при изучении особенностей казахского обычного права, степной демократии и соответствующего им менталитета. Оказалось, что нет нужды противопоставлять вышеназванные понятия, поскольку историческое прошлое казахов дает удивительные социальные образцы того, как несовместимое становилось совместимым, и индивидуальная свобода сочеталась с принципом коллективизма, мировоззрением рода.
Поиски модели социально-экономического развития независимого Казахстана, самостоятельного казахстанского пути цивилизационного развития побуждают к активному изучению философии обычного права казахов и традиционной политической философии. Эта тема — совершенно новая в казахстанском философском дискурсе, позволяющая выявить чрезвычайную актуальность бытовавших в Степи механизмов нравственно-правовой регуляции, вполне соотносимых с социальными институтами современных демократических государств, а во многом даже обнаруживающих перед ними свое преимущество /1/.
Преодоление тотального отчуждения в период осуществления рыночных преобразований в экономике, демократических — в политической системе, плюралистических — в идеологической сфере вызвало к жизни необходимость утверждения ценностей либерализма — ценностей свободного труда, раскрывающего творческие способности человека, а, следовательно, развитие чувства хозяина, собственника, созидающего своим трудом материальное благополучие как основу жизнедеятельности человека, на основе которой только и возможно развивать интеллектуальный и духовный потенциал общества.
Осуществление коренных преобразований казахстанского общества должно происходить не как бездумное копирование западного опыта модернизации и трансформации, а на основе конкретно-исторических условий развития Казахстана в условиях глобализации. Поэтому для становления гражданского общества в Казахстане, раскрывающего творческие способности личности, важно использовать положительный в этом смысле потенциал нашего прошлого, как советского, так и традиционного, сформированные им ценности, на основе которых возможен консенсус, становление и развитие институтов гражданского общества.
Создавать условия для частнособственнического интереса, развития индивидуализма, воспитания чувства хозяина — все эти задачи осложняются тем, что в рамках традиционного общества таких условий еще не было, а идеология советского общества на протяжении своей истории искореняла из практики общественного сознания эти необходимые для становления современного Казахстана ценности. Для того чтобы казахстанское общество успешно осуществляло выбранный курс общественно-политического развития необходимо было активизировать и усилить идеолого-пропагандистское обеспечение осуществляемых преобразований с целью закрепления тех ценностей казахского народа, которые возрождаются в свете становления институтов гражданского общества.
Общепризнано, что понятие «мы» в традиционном казахском обществе всегда было сильнее «я». Такими же были и отношения собственности, с сильнейшим акцентом на коллективистские начала. Вместе с тем при всей сложности механизма землепользования собственность на землю четко регламентировалась. Три основные формы собственности (частная, общинно-групповая и общественная) были свойственны Казахстану и ранее. И для становления гражданского общества важным является развитие многоукладной экономики. Равноправные, регулируемые рыночными механизмами индивиды реализуют право свободного выбора экономической деятельности, экономическую свободу. Надо восстановить подлинную коллективность, и объективным основанием этого процесса явится развитие коллективной формы собственности (кооперативная, акционерная, арендная).
Главной ценностью для формирующегося в Казахстане гражданского общества является свобода — свобода, дающая каждому индивиду возможность творческой самореализации. В свое время номаду изначально был присущ свободолюбивый дух. Чувство свободы рождало особое отношение к окружающему, его пространству, глубокий интерес к миру, формировало открытость мировоззрения всему новому.
Гражданское общество представляет собою разного рода культурные, национальные, трудовые, территориальные и иные объединения, ассоциации и общности, осуществляющие свою деятельность на основе реального самоуправления. Из истории известно, что в казахском ауле имел место своеобразный институт самоуправления, который сосуществовал наряду с традиционной властью и формировался в результате выборов членами общины своего «аксакала», решавшего наиболее важные вопросы жизни соплеменников. Надо отметить, что в этой форме самоуправления современные исследователи видят рациональное зерно и возможность ее применения в современном обществе.
Процесс становления институтов гражданского общества невозможен без формирования общеказахстанского патриотизма, который имеет глубокие корни в культуре, психологии, историческом прошлом казахстанцев. В традиционном казахском обществе так-же были сильны такие ценности, как любовь к родной земле (атамекен), поклонение ей и бережное отношение.
Среди объединительных ценностей, доставшихся нам из прошлого, особое значение имеют ценности внутриэтнического и межэтнического согласия и стабильности. Они представляют собой тот ценностный базис полиэтнического казахстанского общества, в сопряжении с которым возможно углубление демократических ценностей в Казахстане, и на их основе должно формироваться гражданское общество и соответствующее ему сознание.
Религиозная веротерпимость, толерантность, отсутствие фанатизма и религиозной агрессии характерны для исторической традиции казахского народа, уважительное отношение к старшим и духовной свободе других народов всегда считалось благом и важнейшей ценностью, которую важно принять на вооружение для развития продуктивного толерантного диалога между конфессиями и признания их в качестве элемента гражданского общества.
Новая система ценностей, которая начала формироваться в период обретения Казахстаном своей независимости, новые ценностные ориентации общественного сознания теоретически были обоснованы казахстанской философией, которая пришла на смену догматическому марксизму и официальной тоталитарной идеологии.
Одной из главных причин кризиса философии как формы общественного сознания в советское время являлась ее крайняя идеологизация. Философия стала государственной и, отождествляясь с идеологией, теряя при этом возможность критического и объективного анализа реальных противоречий социальной действительности, выродилась в апологетическую доктрину. Другой, не менее глубокой первопричиной обществоведческого, в том числе философского кризиса являлась унификация духовной культуры, которая игнорировала своеобразие истоков и корней национального миропонимания казахского народа. Обществоведческие теории разрабатывались в качестве абстрактных непротиворечивых схем социального развития, которые могли существовать лишь в идеологизированном пространстве официальной культуры. При соприкосновении же с реальной действительностью, в частности с противоречивым характером национальной психологии и духовного мира казахского народа, эти теории порождали целый ряд противоречащих друг другу выводов. Абстрактно верные на первый взгляд принципы, изолированные от жизненного мира народа, превращались в свою противоположность, теряли мировоззренческую значимость и социальную ценность.
Подчинение философской теории диктату государственной идеологии, сознательное игнорирование особенностей национальной духовной культуры оказывались тесно взаимосвязанными с изоляцией отечественных философских наук от международного научного дискурса. Позиция непримиримой идейной конфронтации со всеми ведущими направлениями международных философских школ закрывала всякую возможность мировоззренческого и методологического диалога. Замкнутость нашей философии неизбежно перерастала в ее догматизм и методологическую слабость в решении практических социальных проблем. Такая догматизированная философская теория дезориентировала общество, оправдывала грубое вмешательство административно-командной системы в процессы социально-политического управления страной.
Пути реформирования философских наук в Казахстане определялись принципиальным отказом от жестко регламентируемого следования идеологически канонизированному принципу развития предшествующих лет. Такая деидеологизация философии устраняла запретные зоны философского познания, диктат политических решений и идеологическую цензуру, которые оказывались несовместимыми с нацеленностью на объективное исследование происходящих в республике трансформационных процессов.
Глубинная причина всех названных бед философских наук в Казахстане заключалась во всеобщем и тотальном отчуждении от собственности, отчуждении человека от своей многоуровневой сущности, от своей национальной философии, истории, культуры, языка и религии: в результате такого отчуждения человек оказался в положении объекта и средства социальных процессов. Догматизм и монополизм возникали именно на такой почве. Поэтому главнейшая задача современных философских наук как формы общественного сознания состояла в том, чтобы раскрыть специфику и пути преодоления социального отчуждения: эта тема, прежде запретная, начала интенсивно исследоваться казахстанскими философами.
Задача преодоления унификации духовной культуры и возрождения национального самосознания казахского народа потребовала от философских наук обращения к комплексным исследованиям исторических корней и особенностей тюркоязычной цивилизации Востока в ее соотнесении с общемировым целым. Здесь тесно смыкаются профессиональные интересы исторических и философских наук, всех ученых-обществоведов нашей республики и широкого международного научного сообщества, в частности представителей культуры зарубежных стран Востока.
Философские исследования ныне стали ориентироваться на решение важнейшей задачи: переориентацию массового сознания казахстанского народа на ценности гражданского общества и правового государства, ознакомление с западными и восточными мировоззренческими стратегиями, сравнительное изучение методологии науки в контексте взаимодействия западных и восточных культур. Кроме того, особо изучаются характер, основные противоречия и экономическое качество сегодняшнего казахстанского мобильного общества, прогнозируются различные варианты социального будущего и устойчивого развития Казахстана, разрабатываются модели казахстанской демократии, соотношение рынка и возможности устойчивого человеческого развития, анализируются духовно-нравственное состояние казахстанского общества и перспективы его дальнейшей коренной трансформации и модернизации.
Изменившаяся в связи с обретением и укреплением суверенитета духовная ситуация в Казахстане поставила перед философией достаточно сложную и трудную задачу углубленного, целостного осмысления новой социальной действительности, особенностей и противоречий переходного периода, моделей казахстанского пути перехода к рынку, культурно-исторических предпосылок интеграции независимого Казахстана в мировое цивилизованное сообщество, проблем формирования новой образовательной, научно-технической, экологической, национальной и культурной политики, предполагающей переориентацию сознания на ценности гражданского общества и рыночной экономики, создание новых ценностных ориентиров, способных консолидировать общество по пути социального партнерства ради демократического функционирования и развития Казахстана, всемерно укреплять межэтническую, социальную и политическую стабильность в республике.
Предполагалось осуществить глубокий и целостный анализ проблем возрождения духовности и национальной культуры казахского народа, перехода от экологической уязвимости к устойчивому развитию Казахстана, глобальных экологических проблем с позиций возвышения духовного в человеке, исследование экологии человека в рамках национальной культуры народа.
С новых мировоззренческих и методологических позиций обнаруживались иные возможности прочтения и интерпретации богатейшего наследия истории философии Востока и Запада, выявления своеобразия исламской духовной традиции, реконструкции тюркского духовного опыта и казахского поэтического типа философствования. Отказ от догматизированного марксизма позволил сосредоточить внимание на диалогичности мирового цивилизационного процесса. Философия Казахстана, являясь синтезом духовных традиций казахов и других этносов, проживающих в республике, вступила в диалог с мировой философской культурой.
Итак, можно с уверенностью констатировать, что с обретением независимости в Казахстане начала формироваться новая система ценностей и общественное сознание эволюционировало от ценностей социализма к толерантным ценностным ориентациям рынка и демократии. Но осталось множество нерешенных проблем, свойственных обществу переходного типа.
Следующий исторический этап в становлении толерантного общественного сознания в Казахстане связан с решением социально-экономических и политических задач транзитного общества, социокультурной трансформацией и ускоренной системной модернизацией в условиях глобализации, формированием демократического государства и гражданского общества. Зададимся, прежде всего, вопросом, что такое переходный период, каковы его категориальные определения и каковы характеристики общественного сознания на этом этапе.
Переходный период следует рассматривать с позиций категории становления, процесса формирования некоторой определенности, сущностного основания. Впервые об этой категории заговорил еще Гераклит в своей объективной диалектике. В противовес Парме-ниду, утверждавшему, что существует только бытие, а небытия не существует, Гераклит провозгласил парадоксальную формулу: бытие есть небытие, т.е. становление. «Все течет, все изменяется… В одну и ту же реку нельзя войти дважды», — знаменитые изречения Гераклита, свидетельствующие об осознании изменчивости окружающего мира. Много позже, в другой культурной эпохе, категория становления была артикулирована Гегелем в первой части его «Логики»: в процессе формирования предмета «чистое бытие» и «ничто» переходят друг в друга, и становление оказывается границей их взаимного соотношения. Становление свидетельствует о переходе мысли от неопределенности к определенности, от неустойчивости к устойчивости и наоборот.