По своему статусу Казахстан является евразийской страной, частью евразийской цивилизации. На первый взгляд может показаться, что естественным путем развития современного Казахстана оказывается его вхождение в тюркско-исламский мир, с которым нас связывает многовековая общность национальных корней, языков, традиций, обычаев. Однако, в отличие от наших восточных соседей, вряд ли у нас в Казахстане будут доминировать формы чисто мусульманской культуры. В древности в казахских степях исповедовались и мирно сосуществовали различные религии, среди которых было и древнее христианство, и буддизм, и зороастризм, и манихейство, а традиции тенгрианства по своей значимости для простого народа немногим уступали исламу. В тот период диалог религий и верований становился формой их сосуществования и взаимодействия. Религия являлась основой любой цивилизации. Сегодня в Казахстане созданы для налаживания диалога как способа национальной и гражданской консолидации все необходимые условия, обеспечен устойчивый и динамичный экономический рост, происходит развитие институтов демократии и гражданского общества, созданы институты развития, укрепляются стабильность, безопасность и независимость молодого государства в контексте глобального развития. Таковы культурно-исторические предпосылки формирования единого пространства межконфессионального, межэтнического и межкультурного диалога в Казахстане.
В последние десятилетия в связи с обретением Казахстаном государственной независимости особенно актуальным стал поиск цивилизационных истоков и основ казахской государственности, культурно-цивилизационной идентичности. Особенностью казахской государственности является то, что в историческом прошлом она относилась по своим сущностным характеристикам к казахской цивилизации. «Казахи, — отмечает Президент Н.А.Назарбаев в своей книге «В потоке истории», — наследники великих цивилизаций сумели пронести свое национальное «Я» над всеми историческими пропастями и впадинами. И не только пронести, не только сохранить, но и приумножить».
Казахстан и казахская культура неотделимы от феномена кочевой культуры, которой они наследуют и которую носят в себе как ядро своей самобытности и уникальности. Степная культура была консервативной по способу производства и условиям жизни, но в то же время она открывала человеку мир. Человек в кочевом обществе был изначально открыт всему новому. Исследователи отмечают, что для кочевников, для казахской цивилизации был характерен мировоззренческий синкретизм. Это определило сам характер развития этой цивилизации, в ряду факторов явившись одной из причин и исторического пути и генезиса казахского народа. При этом мы должны отметить и богатую городскую культуру казахов в традиционном обществе.
В этом контексте национальная идея способна мобилизовать общество и указать направление данного пути, задать вектор цивилизационного развития Казахстана. Национальная идея выступает духовной основой казахской цивилизации, формирования национальной идентичности и подъема национального самосознания.
Пример успешной национальной идеи мы можем проследить на примере японской цивилизации. Провозглашение после второй мировой войны национальной идеи японцев, основанной на единстве и сплоченности нации, способствовало не только возрождению из руин Японии, но и вхождению этой страны в число наиболее экономически развитых конкурентоспособных государств мира. В этом смысле японская идея о единстве традиционного японского духа и новейшей западной технологии оказалась весьма подходящей и привлекательной. Япония смогла создать гибкую экономическую систему и осуществить синтез ценностей традиционной культуры и либеральных ценностей Запада, сохранив тем самым свою этническую идентичность в условиях нарастающей глобализации. Скажем больше, японское экономическое чудо стало возможным благодаря не только заимствованиям новейших западных технологий и менеджмента, но и благодаря «загадочной японской душе», принципам буддистской этики, гармонии в человеческих отношениях, сохранению от эрозии лучших черт национального характера и менталитета: любви к природе и чистоте, коллективизму, трудолюбию, бережливости, почитанию старших, уважению к представителям и символам власти, к конституции и своему национальному государству. Есть надежда, что Япония сможет, преодолеть последствия страшной экологической катастрофы и вернет себе прежний высокий статус.
Русскую идею можно сопоставить с казахской идеей, как идеей одного этноса. Но в отличие от русской, казахская идея не претендует на мессианство, устроение судеб человечества. Оно направлена на обретение родной земли, «Атамекен» — «земли предков». Эта благородная, возвышенная идея сформировалась еще во времена древних тюрков и протянулась связующей нитью через века. Казахский народ с проникновенной песней «Елим-ай» (О, родимая страна!), по словам Мухтара Ауэзова, «как трагический странник, кочевавший по степям и столетиям», словно печальный Асан-Кайгы, неустанно искал землю обетованную — «Жеруйык», где бы воплотилась казахская национальная идея о создании независимого национального государства, мечта о мирной и счастливой жизни.
Аналогии с «американской мечтой» тоже весьма условны. В первом приближении и американская идея предназначена к объединению различных этносов, проживающих в стране. Но казахстанская идея принципиально отличается от «американской мечты». Во-первых, в Штатах нет доминирующего этноса (коренные индейцы, для которых территория издревле была бы исторической Родиной, уничтожены еще в XIX веке). В Казахстане, напротив, доминирующим этносом являются казахи, и Казахстан — исконная земля их предков. Во-вторых, американская мечта — идея сугубо прагматическая, утилитарная, лишенная духовно-нравственного потенциала, в то время как казахстанская идея ориентирована на гуманистические, духовно-нравственные ценности и идеалы.
Американские теоретики пытаются, правда, облагородить «американскую мечту», придать прагматизму оттенок человечности. Один из признанных теоретиков прагматизма Вильям Джеймс настаивает на различении успеха подлинного и успеха мнимого. Первый, в отличие от второго, предполагает, что развиваются внутренние сущностные силы и способности человека, причем, честным путем, с соблюдением норм морали, нравственных принципов добра и справедливости. Однако реальное воплощение доктрины прагматизма, реализация концепта «социального лифта» побуждает к неразборчивости в выборе средств для достижения «американской мечты». Не утверждения нравственных ценностей требует подъем по социальной лестнице, а, скорее, попирания этих принципов, нравственных ценностей. Казахстанская мечта, напротив, вдохновляется приоритетом духовно-нравственных ценностей, гуманистической доминантой.
Таким образом, аналогии с русской идеей, американской мечтой, восточным опытом Японии помогают выявить особое качество, сущностные характеристики казахстанской общенациональной идеи, ее несводимость к тому, что уже испытано в истории, т.е. ставят на повестку дня разработку казахстанской модели общенациональной идеи как основы устойчивого цивилизационного развития.
Казахская культура содержит богатейший духовно-нравственный потенциал. Но нужно приложить усилия, чтобы его раскрыть. С этой целью принята крупномасштабная национальная программа «Культурное наследие» (2004-2011 гг.), нацеленная на освоение громадных пластов казахской культуры и цивилизации по всем направлениям: философия, политология, литература, история, археология, музыка, социология, искусство, психология, экономика, востоковедение, языкознание. Что же касается философии, то уже подготовлены и изданы на казахском языке 20 томов из серии «Философское наследие казахского народа с древнейших времен до наших дней», а также 20 томов из цикла «Мировое философское наследие», включающих фрагменты из произведений великих мыслителей Востока и Запада с солидным научным комментарием. Громадным достижением казахстанской гуманитаристики является издание 10-томного собрания сочинений Абу Насра аль-Фараби и нового перевода его крупнейшего произведения «Большая книга о музыке». Такое культурное наследие должно быть включенным в образовательный процесс с тем, чтобы сформировать духовно богатых конкурентоспособных молодых людей в цивилизованном обществе. И чтобы осуществить эту задачу, Институт философии и политологии подготовил и опубликовал на казахском языке два учебных пособия: «Восточная философия» и «Западная философия». Активное освоение богатого культурного наследия способствует формированию национальной и цивилизованной идентичности народа.
Обширное пространство великой степи исторически являлось одной большой дорогой, где скрещивались пути цивилизаций, народов, культур, религий, ценностей, как на оживленном перекрестке. Мы видим, с кем соседствует наша страна, и очевидно, что у нашего нового Казахстана есть огромная перспектива стать связующим звеном между Востоком и Западом в новом глобальном мире, перекрестком цивилизаций. «Тюркско-исламский мир, — указывает Н.А.Назарбаев, — станет мостом взаимообогащения культур народов между следующими культурно-цивилизационными комплексами: а) Западом; б) арабо-иранским миром; в) Россией; г) Китаем».
Встреча цивилизаций и сближение их друг с другом, открытость для конструктивного диалога целиком зависят от их социокультурной динамики. Прежние советские формы общественных структур в принципе были не способны к диалогу, поскольку в их основе лежали закрытость и статистика. Сегодня мы можем достаточно уверенно утверждать, что интенсивно идущие в Казахстане модернизационные процессы положили начало открытию границ разных миров — восточных и западных цивилизаций через их встречу и сближение, даже взаимодействие на основе принципов общественной организации, общих для всех. И цивилизации, насколько можно судить исходя из современной картины глобализирующегося мира, будут развиваться по пути все большего взаимопроникновения и взаимозависимости.
Казахстан исторически стал местом встречи, сближения и взаимного обогащения цивилизаций, взаимопроникновения культурных моделей, создания общности различных народов. Это было особенно явным на Великом Шелковом пути.
Диалог цивилизаций становится проблемой в период глобализации — не темой, а именно проблемой, сложной и жизненно-реальной, — которая в условиях усиления взаимозависимости и конфликтности мира пронизывает все сферы современной жизни. Сегодня справедливо и с понятной тревогой за будущее говорят о неотложной необходимости установления конструктивного диалога цивилизаций, культур, конфессий. Причина такого положения заключается в расширении и усложнении современного мира, пришедшего к той стадии развития с режимом периодического обострения, когда проблема, возникшая в одной сфере жизни или в одном регионе, неизбежно отзывается в других сферах и регионах; когда трудности и противоречия локального масштаба превращаются в трудности и противоречия глобальные, так что мир оказывается на пороге выживания. При этом этно-национальные миры вступили в многообразное и чреватое как богатством развития, так и утратой своей самобытности взаимодействие проницающих друг друга или даже просто соседствующих культур и цивилизаций.
В целом же, в обобщенном кулыурфилософском плане проблема для формирования нового миропорядка предстает в виде необходимости налаживания конструктивного диалога, цивилизованных отношений между Западом и Востоком.
Поэтому, имея в виду установление прочного и равноправного диалога между цивилизациями Востока и Запада, взвешенный, сбалансированный и гармоничный тип их взаимодействия и взаимообогащения, можно сказать, что философия взаимопонимания, формирующаяся в контексте диалога культур Востока и Запада, — это поистине философия будущего, нацеленная на решение тех острых проблем и задач, которые взывают к нам из прошлого во имя нашего достойного существования и сосуществования народов в новом тысячелетии.
Это — философия евразийская, а значит, умеющая соединять достоинства Запада и Востока, Европы и Азии. Точно так же и по своему мировоззренческому и идейному потенциалу и содержанию отечественная философская мысль безусловно пропитана пафосом взаимного уважения сочетающихся в ней культур, духом соборности, братской открытости инокультурным влияниям и достижениям. Это вселяет не только гордость за отечественную философскую культуру взаимопонимания, но и возлагает на всякого исследующего и творящего эту культуру ответственное требование сохранять и всемерно актуализировать ее гуманистический и толерантный потенциал.
В процессе диалога и интеграции Востока и Запада в налаживании конструктивного диалога культур, конфессий, мировоззрений активно участвуют и одновременно сами охватываются этим диалогом все сферы культуры: политика, наука, религия и.т.д. Широта постановки проблемы и круга рассматриваемых вопросов определяется также и следующим обстоятельством: невозможно говорить о взаимопонимании, если упущена какая-то принципиально важная сторона, в этом диалоге участвующая. В основе любого диалога находится умелое сочетание интересов, участвующих в диалоге сторон.
Что же касается этапов взаимообогащающей интеграции культур, то они схематически выглядят примерно следующим образом. Изначальная общность (единство) человеческого рода сменяется дифференциацией культур, этносов, типов отношения человека к миру; затем, особенно в современном мире, идет поиск путей взаимопонимания и взаимосогласия, тем самым осуществляется вступление в диалог, а в нем — реальное познание и понимание другой культуры. В этом процессе происходит взаимный обмен ценностями, необходимыми для жизни и развития контактирующих культур, а следовательно, на этой основе складывается единое по духу человечество, подлинно равноправное человеческое единство и братство.
Для достижения такого рода цели необходимо, разумеется, чтобы и сам диалог прошел требуемые от него стадии, фазы, ведущие к пониманию и согласию. Первой такой непременной стадией-фазой диалога, или его условием, является взаимное доверие сторон, вступающих в отношения диалога. Сомнения на этом пути могут лишь затруднить, затормозить продвижение вперед, а то и вовсе не позволить выйти навстречу другому. Через доверие и открытость осуществляется, далее, познание друг друга и, как следствие, возникает взаимный интерес и взаимное уважение, поскольку любая культура имеет в своем составе ценности, не могущие не вызывать интереса и уважения. Тогда, наконец, диалог органично перерастает в тесное сотрудничество в деле достижения тех или иных общих целей.
Следует подчеркнуть: говоря о необходимости достижения взаимного понимания, согласия и единства, мы имеем в виду диалог реальный, т.е. тот, в котором стороны слышат или, по крайней мере, стараются услышать друг друга; подразумеваем понимание не только как теоретическое, рациональное усвоение материала иной культуры, но и как сердечное признание. Для нас согласие — не формализованный и вынужденный договор, предписывающий «терпеть» друг друга, а искреннее видение и принятие общности целей и задач. Наконец, единство мы понимаем отнюдь не как унификацию или растворение одной культуры в другой или как их взаимное поглощение, «аннигиляцию», и даже не как искусственное сохранение имеющегося культурного многообразия. Единство, если говорить о нем не в формальном, а в содержательно-диалектическом смысле, есть не что иное, как обогащающая все взаимодействующие стороны со-творческая связь (таково, к примеру, подлинное единство человека и Бога, человека и человека, культуры и иной культуры и т.п.). Еоворя иначе, единство понимается нами как внутренняя гармоничная связность многообразного, многообразие в единстве, а следовательно, как развитие многообразного.
Ведь развитие только и может осуществляться благодаря творческому межцивилизаци-онному взаимообогащению, взаимовлиянию многообразных сторон целого, в противном случае многообразие будет не развиваться, а распадаться.
Как показывают печальные события последних лет, изоляционистские установки, требования замкнутой и неподвижной монокультуры ведут к крайним и, по сути, агонизирующим формам некоей «оригинальности любыми средствами, во что бы то ни стало», т.е. к радикализму, экстремизму, терроризму, фанатизму в международном масштабе. Но это — культура, лишившая себя живительных соков истинной человечности, открытости, толерантности, доверия, любовного познания и совместного с другими творчества. Ибо культура в точном смысле слова представляет собой внешнее, предметно-практическое проявление и воплощение духовности — нравственной сущности человека. Обратный и, увы, нередкий в сегодняшнем мире случай, — когда культура становится самоцелью, голым мастерством без души, погоней за внешними формами или стремлением к их консервации, — это случаи культуры бездуховной. А эта последняя оборачивается либо так называемой антикультурой, либо, в более мягком варианте, — «прельщением культурой».
Такое рассмотрение проблемы межцивилизационного диалога Востока и Запада в условиях глобализации дает основание с надеждой и уверенностью говорить о том, что, во-первых, своеобразие казахстанской (евразийской по своему духу) философии позволяет ей сегодня выйти на широкий простор мирового цивилизационного пространства, к формированию единого пространства диалога культур и цивилизаций. Во-вторых, такое вхождение в новые для нас культурно-исторические измерения поможет и самой культуре Казахстана раздвинуть свои пределы через знакомство с другими культурами и в этом процессе лучше познать самое себя, стать конкурентоспособной. А значит — взойти на новые вершины. И, в-третьих, новая модель глобализации предполагает именно такой творческий открытый диалог культур, позволяющий включиться в мировые информационные сети, но в то же время сохранить свою национальную самобытность.
Отсюда следует положение об особом месте казахской степной цивилизации в ряду других цивилизационных систем Востока и Запада. Кочевники всегда выступали как мобильная и динамичная сила, соединяющая народы, создававшая империи и меняющая существующий порядок. Через степи, населенные кочевым народом, осуществлялась связь между цивилизациями, разными мирами тогда еще плохо связанного и обширного мира. В этом заключается и феномен евразийства, понимаемый как восприятие культур Востока и Запада, синтез двух полюсов понимания мира.
Цивилизации расширяют свои пределы, и это процесс естественный, идущий из века в век, но сейчас назрела необходимость раздвинуть пределы через соединение усилий, сближение культур и цивилизаций, приводящее не к унификации, а к умножению идей, обогащению красок мира при сохранении самобытности и собственного национального образа мира. В этом состоит перспектива межцивилизационного взаимодействия Востока и Запада.
Даже в Восточных странах мирно жили мусульмане, христиане. Муслимы воевали только с христианскими политиками. Ведь христианские политики (не все) хотели поссорить мусульман и христиан. А простой народ жил в Мире.